17 марта на блокпосте «ЛНР» в Станице Луганской была задержана волонтер российского благотворительного фонда «Предание» Виктория Ивлева. С декабря прошлого года она занималась эвакуацией гражданских лиц из захваченных боевиками территорий Востока Украины. Боевики отобрали у Ивлевой деньги, записные книжки, телефоны, фотоаппарат. Направлявшийся на украинскую территорию автобус с переселенцами, которых сопровождала волонтер, также не выпустили с подконтрольной боевикам «ЛНР» территории. Людей насильно отправили назад по домам. Российский волонтер считает, что это произошло «благодаря» сотрудникам ОБСЕ. Мол, именно они передали персональные данные переселенцев боевикам, которые явно не рады тому, что простые люди покидают самопровозглашенную республику.
В интервью «Главкому» волонтер рассказала, куда переезжает большинство беженцев из оккупированных территорий, а также о том, почему сейчас станет сложней помогать людям в зоне конфликта.
Что вас привело на Донбасс, скольким людям удалось помочь за все время вашей работы?
Сама я поехала в Луганск в декабре прошлого года. Вместе с Женей Каплиным (волонтером из Харькова) мы ездили в Славяносербский областной неврологический интернат, помогали памперсами. Потом я поехала в Луганск и стала выяснять, как можно вывезти больных из Славяносербска. Встречалась с Василием Никитиным (так называемым вице-премьером «ЛНР» - «Главком»), с тем самым, который обвинил меня в поедании детей.
Я являюсь волонтером российского благотворительного фонда «Предание». У меня есть удостоверение от фонда, которое позволяет мне делать определенные вещи – оказывать людям помощь, в том числе материальную. Чтобы договорится о вывозе людей, нужно было наладить контакты с «руководством»… Мы написали от имени нашего фонда письмо на имя Игоря Плотницкого (главарь «ЛНР»), его потом перенаправили на имя Никитина, с которым я встретилась и предложила помощь. Мол, мы можем за счет российского фонда вывезти больных из Славяносербского интерната в Украину. Но Никитин ответил отказом, сказав «мы наших людей никому не отдадим».
Если так, то рассматривали ли вы варианты вывезти больных людей в Россию?
Как вы это себе представляете: 300 психически больных людей везти в Россию? Во-первых, кто вам сказал, что они в России нужны? Все-таки это не российские граждане. Во-вторых, как их везти технически? У каждого ведь больного по пути может произойти срыв. Кого-то можно увезти, а кого-то может лучше, как бы странно это не звучало, оставить, учитывая психическое состояние человека.
В январе Славяносербск был в очередной раз обстрелян: были разбиты стекла, и, стало быть, снова стало холодно. И тогда они (сторона «ЛНР») сказали, что своими силами будут эвакуировать людей в Антрацит, в интернат для престарелых, это около 100 км от Славяносербска. А людей из интерната для престарелых обещали распределить по территории, которую они контролируют. Потом выяснилось, что для того, чтобы перевезти 100 лежачих больных, а именно таких людей они хотели перевезти, нужно совершить 50 рейсов машин скорой помощи, по два человека за раз. На этом история со Славяносербском и вывозом людей закончилась, никто никого не перевозил. Что там сейчас, я не знаю, я туда дозвониться не могу, в общем-то, давно и не пыталась. После этого случая я поняла, что наибольшие сложности будут с вывозом людей «государственных» (за которых отвечает государство). Всего за все время, может, людей 100 удалось нашей команде вывезти.
Куда чаще всего переезжали переселенцы и беженцы, которым вы помогали выехать?
Когда я занималась эвакуацией людей из Славянска, то там количество людей, переехавших в другие области Украины и в Россию, разделилось примерно пополам. Помню, два человека отправились даже в Крым. А если говорить о тех, которые выехали из Луганской области, то 99,9% из них переехали на подконтрольную Украине территорию. Я думаю, что это объяснимо. Были те, которым не было к кому ехать, и мы помогали таким людям выехать в переселенческие центры в Харькове и Запорожье. Кто-то переехал к своим родственникам. Среди переехавших были даже люди, которые никогда не ездили даже в Луганск, не то, что по Украине, или за границу. Они крутились в своем городке или поселке и никогда не выезжали даже в областной центр. Мыслимо ли человеку при таком положении вещей тронуться с места и поехать в Россию?
Не у всех переселенцев есть спецпропуска для проезда с оккупированной территории на территорию, подконтрольную Киеву. Как решали эту проблему?
Во-первых, я абсолютно поддерживаю пропускную систему. Но при этом она должна быть другой. До 21 января все ездили без пропусков. Накануне введения пропусков, 20 января мы с Женей (Евгением Каплиным) вывезли семью, которая состояла из 20-летних папы, мамы и маленького двухмесячного ребенка. Ребята сами сироты. А там ведь ни работы, ничего нет. Таким людям на той территории делать точно нечего. Молодой папа Сережа какое-то время перебивался там, на местном рынке, неизвестно как.
Теперь после переезда в Харьков ребята живут в центре «Ромашка», они оформили все документы для соцвыплат. Но самое главное, для Сергея удалось собрать деньги на операцию, у него была катаракта. Собрали на кристаллик 10 тыс. грн. Другими словами, человек после окончания лечения вернулся к нормальной жизни. Удивительная ситуация, но война дала возможность людям начать новую жизнь. Этот Сережа потом уже, когда мы с ним общались, рассказывал, что да, он боялся того, что будет с сыном, боялся переезда. Потом признался, что был приятно удивлен, когда на блокпосте услышал украинскую речь.
После 20-го января я вернулась обратно (в Луганск). Я пыталась, как честный человек, этот пропуск получить. Приехала в Луганск с документами, перевела свой российский паспорт на украинский язык. В Луганске мне этот перевод именем Украины заверил украинский нотариус. Потом я поняла, что на сайте СБУ не было анкеты (для получения пропуска). Другими словами, стало понятно, что невозможно получить анкету, а с ней потом и пропуск, находясь внутри зоны (оккупированной «ЛНР»)… Так или иначе, пропуск я получила через два месяца совершенно другим путем. Но он мне уже не понадобился.
До его введения, когда нам нужно было перевезти людей, их списки мы утверждали с генералами украинской армии. Нас сопровождал определенный человек на машине, помогая быстрее пройти блокпосты. Это было как в одну, так и в другую сторону. Что касается ситуации внутри зоны (оккупированной боевиками территории – «Главком»), то с введением пропусков началась, как всегда, коррупция. Законным образом покинуть оккупированные территории стало невозможно.
Кто вас финансирует вашу работу?
С одной стороны волонтерскую работу нужно делать тихо. С другой стороны, если ты будешь совсем тихо все делать, то не сможешь людям помочь, поскольку не на что это будет делать. Я все делаю в открытую, у меня есть страница в Facebook, счет, на который перечисляют люди деньги. На эти деньги делаем операции, хирургические инструменты покупаем, продукты питания, вывозим людей.
Вы обвиняете сотрудников ОБСЕ в передаче боевикам «ЛНР» личных данных гражданских лиц, которых вывозили из захваченных территорий, Какие у вас есть доказательства этого, почему они так поступают?
На меня уже пошел накат, что я, видимо, работаю на ФБР. Что касается ОБСЕ, то у меня есть доказательства. На основании тех фактов, которые у меня есть, я утверждаю, что мы передали списки с личными данными гражданских лиц украинским военным. Те, в связи с тем, что идет перемирие, передали списки командованию АТО, далее списки были переданы ОБСЕ, которая передала списки региональной ячейке ОБСЕ в Луганске. И вот именно эти коллеги в Луганске передали эти списки кому-то еще. Почему это произошло, почему у них случилась некая странная утечка информации? Не знаю. Пусть разберутся с теми, кто у них работает (в ОБСЕ). Ведь именно после этого (после того, как персональные данные гражданских лиц попали в «ЛНР») мне позвонила «депутат» «парламента» «ЛНР» Ольга Кобзева и узнавала подробности о том, кого мы будем везти. Она сказала, что у них есть списки и спросила, есть ли среди детей сироты. Я ответила отрицательно… Если бы они действительно хотели, они могли бы без проблем проверить всех людей, зайдя в автобус, но этого не сделали.
Эвакуация людей не была секретной операцией. Но когда ты действуешь в таких условиях, произойти может все, что угодно. Обычно на блокпостах российский паспорт оказывал магическое действие, а тут случилось приключение. Меня попросили выйти из машины. Но я понимала, что никто трогать меня не посмеет. И не тронули бы, если бы лично на меня не было бы ориентировки. А она была, как на меня, так и на Женю (на Евгения Каплина). Список людей именно в том виде, в котором мы подавали его руководству сектора, были у противоположной стороны. На них были написаны номера машины, марка Renault. Это наша машина.
Как факт вашего задержания 17 марта и то, что боевики у вас отобрали личные вещи, скажется на помощи нуждающимся в дальнейшем?
Я не знаю, что будет сейчас. Раньше люди звонили многим волонтерам, скорее методом сарафанного радио сообщали о своих просьбах их вывезти. Мы этих людей вносили в списки. Списки передавали украинской армии, то есть людей можно было проверить. Так и работали.
Почему вас задержали именно сейчас, хотя о вашей деятельности и раньше знали предводители «ЛНР»?
Формально выехать оттуда можно и сейчас. Выезд не запрещен. Покупай билет и уезжай. Они не могут запретить этот выезд с политической точки зрения потому, что их сразу обвинят в том, что они удерживают людей. А поскольку они строят «молодое, светлое, полное радости государство», то нельзя, чтобы их в этом обвиняли. Тем более, что Украина себя очень скомпрометировала, очень подставила с этими пропусками. Они же этим и воспользовались. Мол, клятая Украина к себе никого не пускает, а мы ведь выпускаем. И на тот момент они были правы, в этом весь идиотизм ситуации. Я лично знаю человека, который без проблем выехал из «ЛНР», но на украинском блокпосте его развернули обратно.
Вместе с тем, им (т.н. властям «ЛНР») ведь не очень хочется, чтобы люди толпами, массово покидали эти территории. Тем более, сейчас там остались люди, которые, вероятно, не представляют для них какую-то угрозу. Потому что люди, которые более социально ответственны, уже в основном покинули «ЛНР» и перешли на другую сторону (на сторону Украины), сражаются в ее рядах, или переехали мирно жить с семьей на территории, подконтрольные Киеву.
Но если все те, кто хотел покинуть «ЛНР», уже выехали, о какой массовости выездов сейчас идет речь?
Очень много народу сейчас не выедет. Просто потому, что у людей нет денег. Это ведь большие деньги – 400 грн за билет на автобус из Луганска в Харьков. А представьте, для семьи с двумя детьми это 1600 грн, и это только за проезд
Что касается того, как они поступили со мной. Думаю, таким образом, они хотели расправиться. Я в их глазах – разрыв шаблона, разрыв матрицы. А матрица заключается в том, что население РФ на 100% состоит из людей, которые их поддерживают.
Вы также заявляли о том, что сотрудники ОБСЕ, не дождавшись встречи с вами, развернулись и уехали, по сути, отказав в помощи. Как это произошло, можете назвать этих сотрудников?
Фамилии сотрудников ОБСЕ мне неизвестны. Вот как все было. Два сотрудника ОБСЕ приехали на украинский блокпост. Я в это время уезжала на другую сторону (сторону «ЛНР»). Сказала им, что через полчаса вернусь, и можно будет поговорить. Это было около 14:50. Я не вернулась через 30-40 минут. Жене Каплину позвонили люди из автобуса и сказали, что их разворачивают в Луганск (боевики «ЛНР»). Тогда стало понятно: что-то происходит. В 16:00 товарищи из ОБСЕ сказали, что у них закончилось действие мандата, развернулись и уехали. То есть мы с ними так и не встретились.
Я все понимаю про мандат, я понимаю, что они, как и Красный Крест, работают в очень жестких условиях. То, что они работают в жестких условиях и придерживаются своих специфических правил безопасности, помогает им во многих случаях сохранить их собственные жизни. Несмотря на все это я не представляю, как гуманитарный человек из организации, которая занимается безопасностью в Европе, зная, что кто-то точно попал в явную беду, может просто развернуться и уехать? С человеческой точки зрения я этого не понимаю.
Почему люди согласились, чтобы их высадили из автобуса на блокпосте и повезли по домам?
Вы вообще, о чем говорите? У тебя есть автобус, в нем сидит 45 женщин и детей, и какое-то количество стариков. Вы как им предлагаете, вилками колоть ополченцев, которые их заворачивают обратно, или косточками от слив в них стрелять, что они должны предпринять против людей с оружием?
Вы будете после случившегося помогать тем, кто остался на территории, подконтрольной «ЛНР», собираетесь ли вернуться в Луганск?
Как-то все равно людям будем помогать. Ведь их дети абсолютно не виноваты в том, что это произошло. Я не считаю, что я нарушила какие-то законы. Выезд из тех территорий разрешен. Будем думать, что и как делать, чтобы продолжать людям помогать. К сожалению, после случившегося закончилась возможность ввозить (на территорию, подконтрольную «ЛНР») продукты, которые мы привозили. В основном это было детское питание. Исчерпалась возможность завозить памперсы, которые мы тоже привозили, завозить лекарства. Из-за этого кто-то будет дольше болеть, сильнее голодать. Но на самом деле мне ужасно больно и обидно из-за того, что произошло. Вряд ли я буду туда ездить теперь. Если передо мной не извинятся, не отдадут украденное, то в следующий раз и российский паспорт может не спасти.
Поширити:
