Неизвестно, как насчет других частей света, а в наших краях история отношений между полами складывалась нетривиально. За сто лет произошла настоящая эволюция способов знакомства, завязывания контактов и традиций женитьбы: до революции люди искали богатых и интеллигентных супругов, после — идейных, в послевоенные годы — хоть каких-нибудь… Так получалось, что в каждом десятилетии на личные дела граждан обязательно влияли исторические условия, и главное — как только ломался государственный строй, их вдруг накрывало сексуальными революциями. Вторую мы, кажется, постепенно пережили, и по логике все опять должно вернуться на круги своя, к семейным ценностям и посиделкам за чаем вместо пива в подворотнях. В День влюбленных «Сегодня» узнала, как знакомились наши деды-прадеды в прошлом веке.
1910-е
Сто лет назад браки заключали еще по-чеховски: по договору родителей, знакомству через свах, с приданым и отчетом жениха о доходах. Знакомились, конечно, и самостоятельно. Так, интеллигенция — на вечерах поэзии и в салонах. Прогрессивная молодежь объединялась в поддержку ветеранов 1-й мировой и в политпартии, где и находила свои вторые половинки. Обращались за помощью в интимных делах и к брачным бюро вроде тогдашнего «Фермера» с улицы Владимирской в Киеве, обещавшего «стремящихся к безумной роскоши барышень» выдать за «капиталиста», а мужчин женить «с огромным приданым». Одни холостяки искали через газеты молоденьких невест, публикуя свои доходные декларации, другие предлагали свадьбу в обмен на свое содержание. От женщин же чаще исходили крики души вроде «Спасите! Я все одна, а так хочу ласки и забвения». После революции запросы упали до партнеров, могущих дать крышу над головой или работу.
1920-30-е
Первая мировая, революция и гражданская война перевернули уклад личной жизни украинцев. Наплодились кружки «Долой брак!», «Долой семью!», работавшие на развал «старого мещанского быта», нравственности «проклятого царизма». Брачные объявления в газетах продержались до середины 1920-х, а потом в частном порядке можно было опубликовать, по словам завотделом «Истории Украины 20—30-х гг. ХХ ст.» Института истории НАН, профессора Станислава Кульчицкого, только объявление, что такой-то товарищ обрывает связи с родителями, лишенными избирательного права из-за «неправильного» происхождения. Романтику отношений и брак идейная молодежь считала «страшным наследием темного мира» и агитировала вступать в половые отношения свободно, но в контексте революционной целесообразности.
До села, которое все еще сваталось и женилось по-старинке через родительское благословение и церковь доходили слухи о грядущей «национализации женщин в пользу передового пролетариата». «Горожан уже со второй половины 20-х годов и все 30-е годы обязали стать членами пионерии, комсомола, профсоюза и т. п., — объясняет профессор Станислав Кульчицкий. — И жизнь каждого, включая личную сферу, была как на ладони у партийных функционеров. Более-менее влиятельные из них нередко принуждали соратниц к интиму, грозя исключить из комсомола, лишить места в общежитии, пустить слухи о непролетарском происхождении и т. п. (как Шариков в булгаковском «Собачьем сердце» конторщицу). Если пожаловаться в высшие инстанции, то партия их вычищала.
Но факт, что в те времена люди чаще всего знакомились на постоянно созываемых собраниях, занятиях в кружках ГТО и Осоавиахима, ликбеза». Сейчас называть гражданским браком принято никак не оформленный, а тогда так звали зарегистрированный загсом, и полноценным, по словам профессора, считался только церковный. Обвенчавшимся ребятам были гарантированы неприятности по службе, и все же решавшиеся на этот обряд находились. Руководство вывешивало и фото на заводские доски позора.
Но со временем государство поняло, что на «свободной любви», без ячеек общества, индустриализацию не проведешь. Нахлынувшая раскрепощенность вылилась в то, что уличные (нередко групповые) изнасилования стали обыденностью больших и малых городов. После парочки резонансных дел вроде «чубаровщины» (изнасилование 20-летней крестьянки в ленинградском переулке в 1926 году, участвовало около 40 человек) пришлось провести показательные суды и расстрелять особо злостных хулиганов-насильников. «И постепенно государство начало закручивать гайки вплоть до запрета абортов в 1935 году», — говорит Кульчицкий. «Дозакручивалось» до того, что масса народу была репрессирована и сослана, и там, по словам историка, нередко высланные на долгие годы люди сходились и женились.
1940-е
Время было такое, что не до жиру: кто живой остался, за тех замуж и выходили. В городах еще так-сяк: большие коллективы на заводах и фабриках, собрания, субботники (Володя Шарапов из «Места встречи изменить нельзя» встретил девушку Варю как раз на таком мероприятии). В городках поменьше и селах и женихов, и свободного времени было на порядок меньше.
«Сосед дядька Моисей уходил на фронт, завещал жене: пусть сын женится на Марусе, а если не захочет — возьми ее как дочь, она сирота, — вспоминает 86-летняя Мария Павлик. — Потом он погиб, меня угнали на работу в Германию. В 1947-м вернулась в родное село к тетке. Помню, зима, сижу с малыми братьями на печи, заходят двое — парень и дед Василий, посмотрели на меня и молча ушли. Потом передали мне: если согласна, то и я ему подхожу. Через неделю повел в загс — вот и все ухаживания».
А Михаил Завальный с Киевщины рассказывает, что вырос в многодетной, но зато полной семье: «У матери нас было трое, отец погиб на фронте, а у одного вдовца с соседней улицы — два сына. А молодые оба были, люди познакомили — вот и сошлись, чтобы вдвоем легче выживать, да общих еще четверо родили. Жили счастливо».
1950-60-е
Паспортов у сельского населения тогда еще на руках не было, молодежь пользовалась любой возможностью вырваться. Как раз началось освоение целины — вот там, на комсомольских стройках и проектах-гигантах знакомились ребята и оставались жить в чужих краях. «Многие девушки, отправляясь туда, явно имели в виду возможность найти свою судьбу, ведь их там обычно было меньше, чем мужчин (совсем как в фильме «Девчата»), — говорит историк и писатель Станислав Цалик. — А парни с радостью уходили в армию, находили жен из местных и оседали. Или получали право быть принятыми в вузы с минимальными баллами, а пока заканчивали учебу, тоже находили пару в большом городе».
Кто оставался в колхозах, выходили из положения другими методами. «Я принимала свеклу на складе, а он шофером был, ее привозил, — рассказывает пенсионерка Галина Лозовая. — Раз привез, два, в кино сходили, а там и «хлеб обменяли» (традиция сродни сватовству и помолвке)». А еще это время «шестидесятников» и бардов, которые собирались на т.н. «квартирниках». Так, естественно, тоже многие находили свои пары.
1970-80-е
Народ стал жить посытее, возможности для молодежного досуга и знакомств расширились. Взять хотя бы вошедшие в советскую жизнь поездки на заработки «на север»: по словам Станислава Цалика, выезжали туда, понимая, можно легко найти пару, а жилье давали, прописывали, зарплаты хорошие — все условия для женитьбы. А ведь ни в Киеве, ни в Москве так просто было не зацепиться. «Для провинциальных городков, где незамужних девушек было множество, настоящим окном в мир и шансом выйти замуж были летние отпуска на море — в Крыму или еще лучше на Кавказе (вспомним продавщицу Нюру из Поварихино в фильме «Дамы приглашают кавалеров»), — рассказывает историк. — Отношение к «курортным романам» тогда было совсем иное, посерьезнее, перспектива переезда никого не пугала, а познакомиться с кем-то на пару с подружкой было нетрудно».
С некоторых пор все идейные мероприятия вроде субботников, «дней здоровья» и т.п. стали, скорее, поводом выпить и закусить на природе, и на таких выездных корпоративах в неформальной обстановке всегда был шанс сблизиться с людьми из других цехов, отделов больших предприятий, НИИ, дружественных ведомств.
Для студентов, кроме выездов «на картошку» (яркий пример — худфильм «Баламут»), существовали турпоходы (при каждом вузе был туристический клуб). «Сам знаю несколько пар, которые нашли в них друг друга, — делится опытом писатель Цалик. — Организовывались соревнования, семейные не ходили, а молодые преподаватели и аспиранты. Еще были слеты самодеятельной песни — те же походы, но без альпинизма, еще и полузапрещенные. В лесу, на огромной поляне, несколько тысяч человек из разных городов, палатки, импровизированная сцена, вокруг талантливая молодежь — почти все поют, играют на гитаре или читают стихи — чудная атмосфера!»
Правда, перестройка быстро всю эту идиллию захлестнула — когда с приходом Горбачева слеты перестали запрещать и перекинули в города, стало неинтересно, да и рок-концерты стали популярны. «Зато во второй половине 80-х появились хваткие девчонки, которые быстро сориентировались, как и где «заклеить» иностранца для выезда на ПМЖ, шла настоящая прагматичная охота», — вспоминает Цалик.
1990-е
В те времена у населения второй раз за столетие пошла резкая переоценка ценностей. Роль общественной жизни стремилась к нулю, комсомольские собрания полностью сменились «тусовками» в подворотнях. Зато расплодились издания, публикующие в числе прочих объявлений брачные, легально начали работать свахи и даже стали появляться первые салоны знакомств. Вместо кружков дельтапланеристов молодежь объединяли сходки представителей субкультур, большинство кинотеатров закрылись — люди стали активнее знакомиться в транспорте, просто на улице, не боясь дружинников и осуждения окружающих.
Были и те, кто не вливался в новый ритм. Сваха из агентства знакомств «Венера» Татьяна Прокопенко за 18 лет трудов насмотрелась всякого. «В 90-х приходило много девочек до 30 лет, а вот мужчины задумывались о семье частенько ближе к 50-ти, — рассказывает она. — Народ был простой, еще без особых запросов: спокойно относились к кандидатам с детьми (мол, прокормим как-нибудь, не беда), а если человек казался при знакомстве «не своим», завязывали хотя бы дружбу. Женщины требовали не миллионеров, а надежную мужественную опору с доброй душой, мужчины обращали меньше внимания на образование и профессию избранниц».
2000-е
В быт вошли ночные клубы, вернулись кружки — ищи пару хоть в автошколе, хоть на йоге. Но если в 1970-х цель знакомства в основном была одна — семья, то сексуальная революция научила искать партнеров на одну ночь, для досуга и коллекции. Появились курсы пикаперов для покорения «любой телки за 5 минут», а для девушек — по древнеиндийским секретам соблазнения. К 2005-му интернет все упростил: миллионы украинцев «от 14-ти и старше» засели в чаты и знакомились с десятками людей в день.
Где-то с 2008-го контингент стали переманивать соцсети — созданные для поиска старых друзей, они стали местом для нахождения новых. А скайп позволяет общаться на расстоянии, видя собеседника вживую — разгораются скайп-романы. Но средств коммуникации все больше, а ее самой — дефицит. Большинство виртуальных кандидатов отметаются, по словам свахи, по первым месседжам и фото.
«Теперь у людей или «да», или «нет», и не тратят времени, — рассказывает Татьяна Прокопенко. — Был случай, женщина подъехала машиной на свидание, увидела кандидата и поехала дальше». Зато в наше время женщины инициативнее: 15—18 лет назад всего 5% их решались делать первый шаг, а сейчас к этому готовы 50%. «Раньше они заполняли анкеты и ждали, пока я их разрекламирую, — говорит сваха. — Теперь ритм жизни не позволяет выжидать. Хотя есть и рекордсменки, перебирающие женихами по 5 лет».
Увеличилась армия женщин, построивших карьеру и только после 35-ти вспомнивших о семье.
«Клиентки 22—25 лет — редкость, — отмечает Прокопенко. — Зато часто обращаются парни до 30-ти: считают, в клубах и кафе только «гулящие» и охотницы за богатыми, они не годятся для семьи.
«Для развлечения я и сам найду, а мне с семейными ценностями непотерянными найдите», — просят.
Поширити:
